К числу идей, накрепко связанных с последними пятью веками русской истории, относится идея “византийского наследства”. Словно не подвластная влиянию времени, возникает она на различных этапах нашей истории, будоражит умы и влияет на события, затем, до конца не осуществленная, уходит в небытие, чтобы с новой силой ожить в иных обстоятельствах...

Эта устойчивая жизнеспособность, повторяемость и однонаправленность отнюдь не случайны. Цель, к которой так настойчиво, с предельным напряжением воли и духовных сил стремились многие поколения наших предков, — не может быть целью ложной.

События российской истории последних лет неопровержимо свидетельствуют, что “византийское наследство”, включающее в себя политические и духовные узлы современного “балканского вопроса”, вновь становится значимой частью русского правосознания.

Поколение русских политических и общественных деятелей, выходящее на рубежи ХХI века, должно ясно представлять цели и задачи национальной России. А значит, устремляясь в будущее, обратимся к опыту прошлого.

По мере ослабления духовного и политического влияния порабощенной турками Византии на дела восточно-христианского мира, возрастает авторитет и значение Московского Царства. Успехи в собирании русских земель превратили московских великих князей в выразителей русских общенациональных интересов.

Идея наследования Москвой духовной и политической гегемонии во всем православном мире нашла символическое выражение я браке Ивана III с Зоей (Софией) Палеолог и закреплена принятием великим князем Московским царского титула.

В 1492 году митрополит Московский Зосима впервые именует Ивана III (1462-1505) “государем и самодержцем всея Руси, новым царем Константином в новом граде Константина Москве, всея русской земли и иных многих земель государем”.

В этой фразе заключены основные тенденции развития русской национально-государственной идеологии в последующее время:

Вся последующая русская политика вплоть до 1917 года является, в той или иной мере, реализацией именно этих задач.

Теория “Москва — Третий Рим” была окончательно сформулирована в духовных центрах Северной Руси в конце ХV — начале ХVI веков. Она не была сепаратистской ни по духу, ни по замыслу. С точки зрения священной традиции, сохранение духовных ценностей является делом более важным, нежели сохранение территории государства, потерявшего духовный смысл своего существования.

В русском самосознании обоснование законности духовной империи — “Святой Руси” — было первичным по отношению к идеологии земного Царства, хотя и не отделялось от нее. На эту тему возможны, конечно, различные историософические спекуляции. Мы оставляем их в стороне. Отметим другое. Именно духовная, религиозная обоснованность действий как царя, так и народа, были положены в фундамент становления идеологии Третьего Рима.

Для нас это принципиально важно. Здесь основа, говоря современным языком, “визитная карточка” нации. Ставшая наиболее полным выражением христианского принципа непрерывности бытия, концепция “Москва (Россия) — Третий Рим” дает своим последователям прочную опору в прошлом и ясные ориентиры в будущем.

В ХVI столетии, покончив с последствиями ордынского ига, Россия начинает борьбу за утраченные в прошлом земли Поволжья и Малороссии. Покорены татарские ханства в Казани (1552), Астрахани {1556} и Сибири (1589). Отвечая на постоянные набеги крымских татар, вассалов турецкого султана, русские переходят в стратегическое контрнаступление. Результатом его явилось взятие казаками Азова в царствование Михаила Федоровича (1613-1649). Быстро осваивается Дикое Поле — степные пространства Юга России.

В царствование Алексея Михайловича (!649-1676) во внешнеполитической деятельности России усиливается мотив покровительства единоверным народам Южной Европы. Идея православного единства под политическим протекторатом Московского царя легла в основу церковной реформы патриарха Никона. Не вполне удачно осуществленная и канонически не безупречная, церковная реформа середины ХVI века дала, тем не менее, мощный толчок к сближению России с православными греками, сербами, болгарами. Повышение влияния России на православном Востоке и укрепление государственного могущества привели, впоследствии, к разработке и практическому исполнению глобальных внешнеполитических проектов в русле борьбы за “византийское наследство”.

Во второй половине ХVII и в течение всего ХVIII столетия борьба с Турцией и ее сателлитами становится одной из основных внешнеполитических задач российского государства.

Войны 1676-81, 1686-1700, 1710-13, 1735-39 годов привели к усилению позиций России в Причерноморье, присоединению большей части Украины и подрыву военных возможностей Крымского ханства. Однако, чем больших успехов добивалась Россия в борьбе с турками и татарами, тем сильнее становилось противодействие европейских держав, в первую очередь Англии, Франции, Австрии и Польши, оказывавших явную или тайную поддержку противникам России. В дальнейшем этот военно-стратегический альянс турок-мусульман с католическими и протестантскими державами Европы будет не раз восстанавливаться для противодействия России.

Конец ХVIII века стал триумфом военнополитического могущества России. В 1768 году началась очередная русско-турецкая война, поводом для которой послужил случайный переход казачьим отрядом турецкой границы в районе Балты. Подстрекаемый французами и поляками султан объявил России войну. Война закончилась в 1774 году. Русские войска под началом П.А.Румянцева и А.В.Суворова нанесли туркам сокрушительные поражения у Рябой Могилы, на Ларге и Кагуле, у Козлуджи. Русский флот под командой графа Алексея Орлова и адмирала Г.А.Спиридова успешно действовал на турецких коммуникациях в Средиземном и Эгейском морях, а в1770 году уничтожил турецкий флот в знаменитом Чесменском сражении. Сухопутные войска перешли через Дунай и взяли Хотин и Яссы. По Кучук-Канарджийскому мирному договору (1774) Россия получила территорию Новороссии и свободный выход к Черному морю. При Екатерине II (1762-1796) русский флот чувствовал себя едва ли не хозяином островов Греческого Архипелага и контролировал все коммуникации в Восточном Средиземноморье.

Именно в годы войны идея борьбы за “византийское наследство” вновь, после почти столетнего перерыва, была ясно сформулирована. Разработанный в канцелярии князя Григория Александровича Потемкина “греческий проект” предусматривал необходимость военного изгнания турок из Европы и образование на Балканах православного Греческого царства, включающего земли южных славян. Во главе его намечалось поставить внука Екатерины II — великого князя Константина Павловича. Аналогичные предположения разрабатывались при петербургском дворе и позднее. Согласно проекту, представленному Екатерине II князем А.Безбородко в 1782 году, европейские владения Турции следовало разделить между Россией и Австрией.

Несмотря на всю привлекательность потемкинского проекта, Екатерина II осознавала, что экономических и военных ресурсов России, достаточных для разгрома Турции, не хватит для прочного освоения огромных территорий, плотно заселенных разноплеменным населением. Враждебная позиция европейских держав также настраивала на осторожный лад. Проект Безбородко первоначально был одобрен Екатериной и австрийским императором Иосифом II, однако, столкнувшись с европейской дипломатической коалицией во главе с Великобританией, австрийцы дали “задний ход”. Одновременно с этим Англия и Франция активно модернизировали турецкую армию. Британские и французские инструкторы обучали османских солдат, инженеры строили крепости.

Оставив на время балканское направление, русские нанесли удары по туркам в Восточном Причерноморье. В 1783 году был присоединен Крым и земля до реки Кубань. Попытки Османской империи вернуть утраченное в ходе войны 1787-91 годов закончились разгромом сухопутных сил войсками А.В.Суворова и флота эскадрой Ф.Ф.Ушакова. Ясский мирный договор закрепил за Россией Крым, Кубань и Грузию. На юго-западе граница между Россией и Турцией была установлена по Днестру.

Таким образом, в результате шести русско-турецких войн Россия прочно закрепилась на северном побережье Черного моря и получила стратегический выход на балканский и кавказский театры. Войны эти принесли стране славу и утерянные в прошлом территории. Однако стратегическая цель — проливы и Константинополь (Царьград, к воротам которого, по преданию, прибил свой щит Вещий Олег) — осталась не достигнутой.

В1798 году правительству Павла I (1796-1801) дипломатическим путем удалось добиться того, чего его предшественникам не удавалось достичь силой оружия: Россия получила право беспрепятственного прохода через Босфор и Дарданеллы. Соответствующий договор был возобновлен в 1804 году при Александре I. Разрабатывавшиеся в начале ХIХ века российским внешнеполитическим ведомством проекты предусматривали, в частности, возможность присоединения к России Константинополя с окрестной областью в несколько километров на европейском и азиатском побережьях.

Попав в последние годы своего царствования под влияние австрийского канцлера Меттерниха, император Александр I (1801-1825) вначале осудил освободительное движение греков против Турции. Вождь греческого восстания А.Ипсиланти был исключен с русской службы, грекам было официально отказано в русской помощи. Перед смертью Александр убедился, однако, в коварстве и лицемерии Меттерниха. Отношение императора к восточному вопросу изменилось. В !825 году Россия стояла на пороге объявления войны Турции.

Император Николай 1 (1825-1855) с момента своего воцарения поддерживал политику силового давления на Турцию. По Аккерманской конвенции 1826 года Россия получила официальное право покровительства над православными Молдавией, Валахией и Сербией. В ходе войны 1828-29 туркам были нанесены поражения на суше и на море. По Адрианопольскому договору 1829 года Греция получила независимость, Сербия, Валахия и Молдавия широкую автономию.

Дальнейшее усиление России на Балканах встретило организованное сопротивление со стороны Англии, Франции и Австрии. В 1841 году (по Лондонской конвенции) им удалось добиться отмены Ункяр-Искелесийского договора 1833 года между Россией и Турцией. Согласно этому договору, Порта в случае войны России с третьими державами обязывалась закрыть проливы для всех иностранных кораблей.

Образовавшаяся впоследствии англо-франко-турецкая военная коалиция действовала при “вооруженном нейтралитете” Австрии, демонстративно придвинувшей свои войска к российской границе.

Неудачная для нас Крымская война 1853-56 вновь отодвинула приемлемое решение балканского вопроса. Парижский мир 1856 года привел к значительному ослаблению позиций России в регионе. Ей было запрещено иметь на Черном море военный флот и крепости, к Турции отошла Южная Бессарабия. Экономика страны была сильно истощена.

В последующие годы задачей внешней политики России, возглавлявшейся канцлером князем Горчаковым, стало восстановление подорванного войной военного и политического престижа страны. В 1871 году Империя восстановила свои права на Черном морс. Вновь были отстроены крепости и воссоздан флот. Дольше всех сопротивлявшаяся этому Великобритания вынуждена была смириться, подписав итоговые документы Лондонской конференции 1871 года.

Нарушение Турцией прав балканских славян, массовые зверства во время подавления восстаний в Болгарии, Боснии и Герцеговине, вызвали в России массовый подъем общественного мнения в защиту южных славян. В 70-е годы ХIХ столетия выкристаллизовалась идеология панславизма, связанная с именами Н.Я.Данилевского, И.С.Аксакова, Ф.И.Тютчева, М.П.Погодина и других. Русско-турецкая война 1877-78 годов, начавшаяся для России не вполне удачно, закончилась полным военным разгромом Турции. Перейдя через Балканы, русские взяли Филиппополь и Адрианополь, передовые отряды русской армии подходили к воротам Константинополя (Стамбула). Турция запросила мира на русских условиях (Сан-Стефано).

Весной 1870 года армия была в состоянии одним броском захватить турецкую столицу и установить контроль над всем Балканским полуостровом. Однако, столкнувшись с противодействием Англии и Австрии, Александр II (1855-1881) пошел на уступки. Условия Сан-Стефанского договора были пересмотрены Берлинским конгрессом 1878 года. Россия получила Западную Армению с крепостями Карс, Ардаган и Батум, а также часть Бассарабии.

Отступив перед напором объединенной Европы, Россия, еще на шаг приблизившаяся к Босфору, ни на минуту не забывала о своих исторических задачах. Военная и идеологическая подготовка к захвату константинопольского геостратегического узла шла в 1880-90-х годах полным ходом. Вот как выглядели сформулированные в те годы основные пункты концепции борьбы за “византийское наследство”:

1. Будучи преемницей духовной и политической гегемонии Византийской империи на Балканах и на всем православном Востоке, Россия должна контролировать территории, ставшие колыбелью восточно-православной цивилизации. При этом Константинополь должен принадлежать Империи непосредственно, а соседние государства — Болгария, Сербия, Греция и др. — составлять дружественный ей военнополитический союз.

2. Являясь оплотом восточно-христианского мира, Россия не может более терпеть надругательств турецких властей над православными святынями. Крест над Святой Софией, поверженный в 1458 году, должен быть восстановлен, а Константинополь стать духовным центром созданного вокруг России союза единоверных государств.

З. Военный контроль над Черноморскими проливами позволит прочно обеспечить наши юго-западные рубежи не только со стороны слабеющей Турции, но и со стороны Англии; качественно усовершенствовать морские силы Юга России; контролировать коммуникации на Ближнем Востоке и в Средиземноморье (быстрый выход к Суэцу, Гибралтару); получить оперативный простор для действий Черноморского флота.

В 1891 году Особым совещанием была принята программа строительства Черноморского флота, значительно превосходящего возможные потребности этого внутреннего моря (8 броненосцев, 2 крейсера, !9 миноносцев). Эти корабли могли быть использованы только на просторах Средиземноморья или Атлантики. А для этого надо было преодолеть проливы.

Первый вариант захвата Босфора был разработан в 1885 году. Вот что сообщает о нем и о последующих приготовлениях Сборник общества истории флота “Наваль” (вып 2):

“В первый рейс были назначены немобилизованные полевые войска Одесского военного округа: 13-я и 15-я пехотные дивизии, 4-я стрелковая бригада, 11-й, 12-й и 13-й саперные батальоны, понтонный батальон, железнодорожный полк, 6 полевых батарей и две сотни донских казаков.

Отдельно должны быть доставлены тяжелые орудия “особого запаса” <...>

Второй рейс должен был состояться через две недели. Им перевозились мобилизованные части Одесского ВО: 14-я и 34-я пехотные дивизии, 14-я и 34-я артиллерийские бригады.

Специально для установки тяжелых орудий в проливах был организован так называемый “особый запас”. В его составе были тяжелые береговые орудия (штатные для береговых крепостей) и некоторое количество полевых орудий.

Так, в 1894 году только в Одессе и “особом запасе” состояло:

- 9-дюймовых (229-мм) береговых пушек 10

- 6-дюймовых (152-мм) пушек весом 190 пудов 7

- батарейных 107-мм пушек 20

- 9-дюймовых (229-мм) береговых мортир 36

Весной 1895 году общее количество орудий было доведено до 116-ти. 6 июля 1895 года в Петербурге было собрано Особое совещание в составе министров: военного, морского, иностранных дел, русского посла в Турции А.И.Нелидова, а также высших военных чинов. В постановлении совещания упомянуто о “полной военной готовности захвата Константинополя”. Далее сказано: “взяв Босфор, Россия выполнит одну из своих исторических задач, станет хозяином Балканского полуострова, будет держать под постоянным ударом Англию, и ей нечего будет бояться со стороны Черного моря. Затем все свои силы она сможет сосредоточить на западной границе и на Дальнем Востоке, чтобы утвердить свое господство на Тихом океане”.

5 декабря 1896 года на совещании министров под председательством Николая II было рассмотрено решение о высадке в Босфоре. В совещании принимал участие посол Нелидов, горячо отстаивавший план вторжения<...>

Командовать операцией назначили вице-адмирала Копытова. В операции должны были принимать участие эскадренные броненосцы “Синоп”, “Чесма”, “Екатерина II”, “Двенадцать Апостолов”, “Георгий Победоносец”, “Три святителя”; крейсер “Память Меркурия”; канонерская лодка “Терец”; минные заградители “Буг” и “Дунай”: минные крейсеры “Гридень” и “Казарский”, а также 10 миноносцев.

Командиром сводного десантного корпуса был назначен генерал-лейтенант фон Шток. Состав первого рейса был усилен по сравнению с планом 1895 года. В его составе теперь числилось 33750 человек с 64 полевыми и 48 тяжелыми орудиями (из “особого запаса”).<...>

Русское командование должно было в 72 часа после начала высадки укрепить вход в пролив со стороны Мраморного моря. На берегах пролива устанавливались тяжелые орудия “особого запаса”, “Буг” и “Дунай”, поперек залива выставляли заграждение в три ряда мин (всего 825 штук).<...>

Десант имел хорошие шансы на успех. Захват Босфора практически был обеспечен.<...>

Адмирал Копытов и русское командование были настроены весьма решительно, и они немедленно подавили бы сопротивление турок, не считаясь с потерями своих войск.”

...Решение о вторжении было отменено в самый последний момент. Тем не менее продолжалась подготовка к высадке на Босфоре, не только военная, но и дипломатическая. В 1909 году Николай II заручился гарантиями доброжелательного нейтралитета одной из ведущих средиземноморских держав — Италии — в случае установления русского контроля над проливами.

В годы Великой войны 1914-17 годов одним из условий, выдвигавшихся Россией перед союзниками по Антанте, было присоединение к Империи Константинополя и Южной Фракии. 8 марта 1915 года посол Франции в Санкт-Петербурге М.Палеолог вручил министру иностранных дел России Сазонову меморандум с указанием на “доброжелательное отношение правительства республики в деле разрешения вопроса о Константинополе и проливах”.

Осуществиться этим планам было, однако, не суждено.

После революции и гражданской войны Россия раскололась. На территории “последней из Великих Империй” установилась как бы Анти-Россия: безбожная, антинациональная и вероломная. Остатки прошлой, тоже небезупречной, но более искренней н честной России, лишенные родной почвы, медленно угасали на Западе.

Внешнеполитическая стратегия СССР базировалась отнюдь не на национальных интересах. В идеологических планах Маркса-Ленина для России места не оказалось. Это нашло выражение и в отношении к “византийскому вопросу”, В 20-30-х годах в советских изданиях появился ряд “разоблачительных” публикаций о “политике царизма на Балканах”. Вплоть до Второй мировой войны усилия Кремля были в значительной мере направлены на идеологическое и политическое подчинение т.н. колониального (“третьего”) мира борьбе с западным империализмом.

В годы Великой Отечественной войны 1941-45 гг., балканский театр появился в советской геостратегии прежде всего в плоскости военнополитической. Разгром Красной Армией прогерманских режимов в Румынии, Болгарии и Венгрии, крах самого Третьего Рейха сделал закономерным возникновение в Восточной Европе и на Балканах сферы советского влияния н установление в ряде стран коммунистических и просоветских режимов.

Прочно удержаться в регионе Москва, однако, не смогла. Уже в конце 40-х годов из сферы прямого влияния СССР вышла Югославия, а позднее — н Албания. Греция стала членом НАТО.

Ситуация стала меняться с калейдоскопической быстротой после вступления горбачевской “перестройки” в завершающую стадию, и особенно после распада СССР в 1991 г, Во всех странах “народной демократии” произошла смена просоветских режимов на, в большей или меньшей степени, прозападные. Распад союзной Югославии и Чехословакии, появление на карте Европы новых государств (Македония, Словения, Хорватия и др.) существенно изменили ситуацию в этой части света.

О состоянии и перспективах нашей страны говорят много и разное.

Пессимистический прогноз рассматривать не стоить. Даже при нынешнем режиме Россия занимает все более прочное положение в мире, постепенно реанимируя статус сверхдержавы. Варианты возможны в другой области — цивилизационной и культурологической. Говорить о них походя не стоит, и мы оставляем основательный разбор соответствующих проблем для других публикаций.

Рассмотрим современный узел проблем и интересов различных мировых сил в т.н. “балканском вопросе”.

США и их союзники недвусмысленно встали на путь поддержки интересов мусульманских стран. Именно благодаря их влиянию стало возможным само существование мусульманского государства в Боснии и Герцеговине. Не имея возможности контролировать Черноморские проливы непосредственно, американцы хотят делать это через союзника по НАТО — через Турцию. Турция и исламский мир, в свою очередь, пытаются взять исторический реванш за поражения от христианского мира, в т.ч. и от балканских славян. Для них ослабление Сербии н исламизация Боснии — еще один шаг вглубь Европы, а союз с США — прагматический альянс. Впрочем, вряд ли кто в мире считает сегодня США государством христианским и “белым”.

Для Германии развитие событий в регионе имеет значение с позиций восстановления среднеевропейской зоны своего влияния. Немцы охотно поддержали отделение от Югославии Хорватии и Словении. Они будут искать влияния и в Турции, однако исламизация Балкан не в их интересах.

Развитие событий в пределах бывшего СССР показывает, что, избавившись (хотя и не полностью) от колоссального азиатского бремени, Россия будет сосредоточиваться на западном направлении. Постепенная реинтеграция восточно-славянского пространства приведет к естественному стремлению контролировать, в частности, Балканский регион. Цели русской политики могут быть кратко и ясно сформулированы:

1. Формирование на Балканах дружественного России союза государств с опорой на а) единство геополитических интересов, б) культурное и цивилизационное родство (православие, славянство).

2. Борьба с агрессивным исламским фундаментализмом и проникновением мусульманского мира на Европейский континент.

3. Обеспечение надежности и стабильности функционирования Черноморских проливов, имеющих для России большое экономическое (экспорт, верфи и проч.) и военнополитическое (выход в Средиземное море и к Суэцу) значение.

Достижение этих целей существенно повысит влияние России в мире. Этого не хочет сегодня ни одна из действующих в регионе внешних сил. Именно это заставляет консолидироваться т.н. “мировое сообщество” в вопросе об антисербских санкциях и покровительстве разбойным действиям боснийских мусульман. Только слабый отдает поле боя без борьбы. А формы борьбы совсем не изменились за тысячи лет истории человечества. Поэтому русских пытаются сегодня запугать “международной изоляцией” и исключением из “сообщества народов”. На Россию оказывают давление еще до того как она начала действовать, и это не удивительно. Наши недруги неплохо знают логику истории.

Сегодня мы лишь определяем направления и принципы реализации русских национально-государственных интересов. Одним из таких направлений станет, по-видимому, борьба за “византийское наследство” в его современном прочтении.

Цели и задачи нации неизменны до тех пор, пока жива нация.